Альтер Кацизне — человек со множеством профессий: прозаик, поэт, драматург, переводчик, публицист, журналист и фотохудожник. Но излюбленным искусством Альтера была фотография. Его фотостудия в Варшаве была достопримечательностью, а архив насчитывал сотни портретов польских знаменитостей и простых граждан, сценических фотографий и городских зарисовок. Интересно знать покажет некоторые фотографии Кацизне, которые поведают о жизни евреев 1920-х годов.
На фото Кацизне с женой и дочерью Шуламит. Жена погибла в одном из лагерей смерти, а дочке удалось спастись. Она вышла замуж за итальянского посла в Польше и прожила в Италии до старости.
Хане Кольски сто шесть лет. Каждый вечер она молится, а ее 80-летний сын в из Америки не верит, что мать еще жива. Варшава, 1925.
Хон Шлейфер, восьмидесяти пяти лет. Точильщик, механик, изготовитель зонтиков и знахарь. Ломжа, 1927.
Арон-Нохем за своей швейной машинкой. Кутно, 1927.
Эстер за работой. Семь лет назад муж ушел от нее и оставил ее с пятью детьми. Она работает портнихой. Парысув, 1927.
Новое поколение учится «лить воду». Отвоцк, 1927.
Плотник и его внучка. Чортков, 1925.
Фейвл Табакмен, бывший политзаключенный, не может найти себе работу слесарем. Поэтому он точит на улицах ножи. Варшава, 1928.
Религиозная школа для девочек. Ласкажев.
Намек. Люблин, 1924.
В девяносто три года этот деревенский портной может без очков вдеть нитку в иголку. Парысув, 1926.
Жена и внучка Мейера Гурфинкеля. Ее отец живет в Вашингтоне, а мать умерла. Карчев.
Вольф Нахович, могильщик, учит читать своего внука, а бабушка наблюдает. Бяла-Подляска, 1926.
Отец и сын. Кузнец Лейзер Бавул не говорит, сколько ему лет, боясь сглаза, но ему должно быть больше ста. Теперь кузнечным делом занимается его сын, а отец стал доктором — вправляет сломанные руки и ноги. Бяла-Подляска, 1926.
Дом престарелых в Ровно.
Воскресенье в Чорткове — выходной день.
